Три ключевых навыка современной войны, которыми владеют украинцы

Три ключевых идеи современной войны можно вывести из успешного контрнаступления ВСУ. Об этом пишет в своей статье американский профессор стратегических исследований Университета морской пехоты и ученый-резидент Американского университета Бенджамин Дженсен. Оригинал опубликован на the Conversation, перевод подготовлен Новини.LIVE.

Быстрое продвижение Украины против россии свидетельствует о владении тремя основными навыками для успеха в современной войне

Украинские войска при поддержке западной огневой мощи снова нарушили традиционную военную логику.

Продвижение вглубь украинской территории, захваченной москвой во время вторжения и контрнаступления, начатого в сентябре 2022 года, заставило российскую армию отступить. В процессе Киев вернул себе более 2 000 квадратных миль (5 180 квадратных километров. — Ред.) земли на северо-востоке страны и разгромил такие ценные подразделения москвы, как Первая гвардейская танковая армия.

Успех контрнаступления показал, что то, что в военных кругах называют "оперативным искусством" — творческое использование времени, пространства и сил для достижения позиции преимущества, — может быть важнее относительной боевой мощи и простого подсчета танков и артиллерии, которым владеет любая сторона конфликта.

И хотя этот последний оперативный поворотный момент в Украине не является концом конфликта, автор как оборонный стратег с более чем 19-летним военным опытом видит в недавнем успехе Украины три ключевые идеи современной войны.

1. В конфликте все еще возможен обман

Современная война происходит во время революции разведки с открытым кодом, когда коммерческие спутниковые фотографии и постоянный поток фактов и выдумок в социальных сетях бомбят политиков, солдат и граждан. Этот поток информации делает сокрытие больших военных формирований все более сложным, если не невозможным. Однако украинцы показали миру, что глобальная информационная среда еще не означает, что искусство обмана мертвое.

В подготовке контрнаступления украинские военные стратеги применяли старые концепции, оптимизированные для новой эпохи. Они использовали вариант военной концепции XIX века под названием "Центральная позиция". Она связана с Наполеоном, который, столкнувшись с двумя армиями, разместил свои силы между ними, чтобы разделить врага. Это позволило французскому лидеру сосредоточить свои силы в одном месте, даже если они были меньшей численности.

Во время недавнего контрнаступления Украина использовала центральную позицию, чтобы противостоять двум концентрациям российских войск: одному — на востоке у Харькова и Донбасса, который включает части Донецкой и Луганской областей, а другому — на юге вдоль реки Днепр и в Херсоне. Эти российские силы в целом превосходили украинскую армию и имели большее количество танков, бронетехники, артиллерии и штурмовиков.

В то время как Украина наращивала силы на юге в Херсоне и использовала реактивную артиллерию, диверсии и нетрадиционные методы войны для атак инфраструктуры для изолирования российских войск, она также удерживала значительные бронетехнические силы на востоке. Это дало Украине возможность закрепить русские силы на одном фронте, атакуя на другом.

Центральная позиция Украины заставила россию учитывать возможность наступления украинских войск на любом направлении.

Украина также применила хитрую форму обмана, используя элементы так называемого "принципа Магрудера". Эта максима утверждает, что легче заставить цель поддерживать уже существующее убеждение, чем представить новую идею.

Осуществляя удары, изолированные российскими силами вдоль реки Днепр, и публично заявляя, что Украина нападет на Херсон, Украина усилила мнение рф о том, что Херсон будет начальным основным районом атаки во время контрнаступления. Такое использование публичных заявлений и действий по формированию решений противника также согласуется со старой советской концепцией "рефлексивного контроля", которая использует дезинформацию, чтобы исказить то, как цель воспринимает мир, и побуждает ее принимать решения, приводящие к провалу.

Как следствие, россия перебросила войска на юг, чтобы укрепить свои боевые позиции в Херсоне. Это, вероятно, привело к уменьшению сил москвы на Востоке и поставило под угрозу ее способность развертывать резервы.

В сочетании с центральной позицией Украины эта уловка означала, что Киев создал условия для широкомасштабного разгрома путинской армии на востоке и будущих операций по возвращению Херсона.

2. Точные удары способствуют глубине и создают каскадные эффекты

На более тактическом уровне Украина доказала мастерство использовать высокоточные удары, чтобы препятствовать передвижению российских войск. Для давления на российские сухопутные войска Киев применил рой "блуждающих боеприпасов" — обнаруживающих и атакующих цели беспилотников — вместе со смесью противотанковых управляемых ракет, а также традиционными бронеформированиями и артиллерией для давления на вражеские сухопутные силы.

Данная комбинация позволила военным самолетам страны, группам специальных операций и высокоточным ракетам большой дальности охотиться на российские радары, командные пункты и склады снабжения. Конечным результатом является то, что российским войскам пришлось столкнуться с многочисленными дилеммами и с трудом создать достаточную боевую мощь для контратаки и остановки продвижения Украины.

Война — это сложная система, управляемая больше силовыми законами, чем линейной динамикой. То есть меньшие мобильные силы — как украинцы — могут победить большие армии. Глубина и одновременность тактического подхода украинцев в контрнаступлении вызвали шок и дезориентацию Информационные операции усиливали этот эффект, распространяя изображения отступающих солдат, делая таким образом бегство и капитуляцию заразными.

3. Война остается продолжением политики

Политическая хронология определила последовательность и настройку недавнего контрнаступления Украины. Киеву нужно было помешать возможности россии провести нелегитимный референдум в Херсоне и на оккупированных территориях востока — ту же игру, которую москва использовала, чтобы захватить украинскую территорию в 2014 году с помощью Минских соглашений.

Москва хотела использовать референдум, чтобы оправдать аннексию украинской территории и продемонстрировать достижение уставшей российской общественности.

В то же время путин, вероятно, пытался собрать вместе территориальные достижения, прежде чем использовать нависшую угрозу зимы, чтобы разделить поддержку Запада для Киева. Иными словами, на стратегическом уровне, даже если бы недавнее контрнаступление не получило больших территорий или не уничтожило целых российских дивизий, это могло бы усложнить возможность москвы провести референдум на оккупированной территории. Российские силы будут вынуждены защищать фронт, а не охранять избирательные участки.

Таким образом, хотя оперативные и тактические преимущества, полученные в результате контрнаступления, важны, основная цель, которую преследует Украина на стратегическом уровне, остается политической.

Такая политическая логика, несмотря на успех контрнаступления, ставит под вопрос перспективы завершения конфликта решающим боевым поражением российских войск в ближайшей перспективе. Даже если Украина добьется значительных успехов на юге и вернет Херсонщину, москва все равно может благодаря широкомасштабной мобилизации продолжать войну, пока российские элиты или ее граждане не повернутся против путина и его ближайшего окружения.

Бенджамин Дженсен, профессор стратегических исследований Университета морской пехоты, ученый-резидент Американского университета